Античный мир, в первую очередь греческое и римское госу¬дарственные образования дали культуре чело¬вечества очень многое.Античность открыла новую страницу также и в истории книги.

До того, как в Грецию попал папирус, там пользо¬вались разнообразными материалами для письма. Самым распространенным был глиняный черепок - остракон. На остраконах велась хозяйственная пе¬реписка, литературные же тексты обнаруживаются на них лишь изредка. Пользовались для письма и пальмовыми листьями, и, значительно чаще, ли¬повым лубом, на котором писали и в Италии. В частности, одно из значений латинского слова liber (книга) как раз подразумевает луб.
Плиний Старший упоминает среди других пи¬счих материалов plumbea volumina - свинцовые ру¬лоны. На острове Родос был найден такой рулон. Толщина свинцового листа - всего треть миллиме¬тра, так что сворачивался он легко. На свинце за¬писывали молитвы и заговоры, опускаемые в моги¬лу вместе с покойным. Самый длинный из из¬вестных нам текстов, записанных на свинце, - эпическая поэма Гесиода «Труды и дни». Как на пальмовом листе, так и на свинце, буквы выводили острым металлическим инструментом. Иногда употребляли и чернила.
Плиний Старший упоминает и libri lintei - льня¬ные книги. Впрочем, на ткани писали уже в Древ¬нем Египте. Например, записывали молитвы на тех бинтах, которыми пеленали мумии. На холсте вел свой дневник император Аврелиан (270-275 гг. н.э.). Однако ни один из этих материалов не приобрел решающего значения в истории книги.
Главным материалом для письма в античности служили папирус, пергамен и деревянные дощеч¬ки. Дерево использовалось для письма еще египтя¬нами, а греки переняли его от финикийцев вместе с алфавитом. Законы Солона (VI в. до н.э.) были записаны на кипарисовых досках. Немецкое слово buch и английское book свидетельствуют о том, что книги некогда писали на буковых дощеч¬ках. И в Риме дощечки - tabulae, tabellae cerae - употреблялись очень широко. Их красили в белый цвет (кстати, слово «альбом» - «Album» - и означа¬ло первоначально: «белая доска») или штукатури¬ли тонким слоем, чтобы легче было и писать, и читать, и смывать написанное. Впрочем, самым распространенным способом было вощение до¬щечки: чтобы воск не стирался с текстом, середину выскребали и заливали желтым или черным вос¬ком, по которому процарапывали текст. На черном фоне он выделялся особенно отчетливо. Метал¬лический инструмент для процарапывания назы¬вался стилем - отсюда и современные слова «стиль», «стило». Один конец стиля был заострен, а другой представлял собой подобие лопаточки, с помощью которой затирали ненужное.

Навощенные дощечки использовались для школьных упражнений, деловых записей, чернови¬ков, писем. Прочитав написанное, можно было лег¬ко его стереть и тут же писать ответное послание. Если одной таблички оказывалось для всего текста недостаточно, то в дощечках одного формата прос¬верливали отверстия, и связывали таблички в кни¬гу - кодекс (caudex значит дерево). Кодекс, со¬стоящий из двух дощечек, греки называли diptycha, а римляне duplices; из трех дощечек - triptycha и triplices; из большего количества - poliptycha. При со¬ставлении кодекса вощили лишь внутренние сто¬роны крайних дощечек. Получалось что-то вроде современной обложки. Наружные стороны укра¬шали золотыми или костяными инкрустациями, а люди победнее просто выводили свои имена.
С изобретением кодекса книга впервые получи¬ла форму, близкую к нынешней. А когда кодексы стали составлять из пергаменных листов, то и воз¬никла как раз такая книга, какую мы привыкли ви¬деть.
Античный мир заимствовал с Востока не только систему письма, но и папирус. Видимо, папирус по¬пал в Грецию не ранее VII в. до н.э., когда между Грецией и Египтом установились постоянные тор¬говые связи. И вплоть до III в. до н.э. он оставался главным писчим материалом. Однако, сохраняя монополию на его производство, Египет постоян¬но взвинчивал цены. В результате начались поиски более дешевого материала. Им в римскую эпоху и оказался пергамен.
Вообще-то выделанные шкуры использовались для письма уже с незапамятной древности, в том числе в Египте и Ассирии, на обработанной коже евреи записывали свои священные книги. Еще сов¬сем недавно ирокезы в Северной Америке изо¬бражали на коже тотемы и пиктограммы. Особую роль тут сыграло малоазиатское эллинистическое государство Пергам (отсюда и название «перга¬мен»), но монополию на изготовление этого писче¬го материала ему не удалось удержать надолго. Греция, а затем Рим и его провинции сами налади¬ли производство пергамена. О технологии его изго¬товления в античные времена нам известно мало. Самый ранний рецепт относится к VIII в. н.э. На пергамен шла овечья, козья или телячья шкура, реже - кроличья, заячья и даже кошачья. Самый же лучший, самый тонкий пергамен выделывали из кожи еще не родившихся телят или ягнят. Сначала шкуру замачивали в известковой воде, чтобы раз¬мягчить, затем растягивали на раме и серповидным ножом (rasorium или novaculum) тщательно соскре¬бали остатки мяса и шерсти. Очищенную кожу от¬беливали известью, полировали с обеих сторон пемзой и втирали мел. Кожа получалась тонкой, изжелта-белой, одинаково гладкой с обеих сторон. По сравнению с папирусом пергамен обладал мно¬гочисленными преимуществами: он прочнее, его легко сгибать и резать (хотя поначалу это важное его качество осталось незамеченным, и пергамен наподобие папируса сворачивали в свитки). Писать на нем можно было с обеих сторон листа. Не было и проблем с сырьем, хотя шкуры обходились дороже папируса: ведь на одну-единственную книгу прихо¬дилось забивать целое овечье или козье стадо.
Длительное время папирус и пергамен употре¬блялись параллельно. С III-IV вв. н.э., ввиду упадка производства папируса в Египте, пергамен стал выдвигаться на первое место. Окончательно вывоз папируса из Египта прекратился лишь в VIII в., пос¬ле завоевания Египта арабами, и арабы принесли в Европу бумагу - материал гораздо более удобный и дешевый, чем папирус или пергамен.
Как и в Египте, в Европе писали на папирусе и пергамене заостренной камышовой палочкой-ка¬ламом (лат. calamus). Лучшие сорта камыша приво¬зили из Египта и Малой Азии. Античный калам несколько отличался от египетского - его конец был не только заострен, но и расщеплен, чтобы по¬лучался более тонкий след. С IV в. н.э. наряду с ка¬ламом стали пользоваться птичьими перьями (лат. penna avis), и это инструмент на века. В античные времена известны были и металлические перья, - из бронзы, серебра, даже золота. Однако большого распространения они не получили, так как не обла¬дали эластичностью и рвали писчий материал.
Чернила приготовляли из разведенной сажи и клея. Получаемая смесь почти не выцветала и лег¬ко смывалась. В IV в. н.э. появились чернила на ос¬нове железистых соединений. Заголовки и другие, подлежавшие выделению, места текста писали красными чернилами (лат. rubrum> - ср. современ¬ное слово «рубрика», «красная строка»), и в чер¬нильницах - глиняных или металлических - было соответственно два отделения - для черных и красных чернил. Впрочем, известны тексты, сплошь написанные красными чернилами.
А для самых роскошных книг использовали чер¬нила золотого и серебряного цветов. И только один император мог писать пурпурными чернилами.
В античные времена книга значительно измени¬ла свой внешний вид. Согласно ряду источников, книжные свитки (по египетскому образцу) в Гре¬ции сворачивали уже в V в. до н.э., но сохранились лишь более поздние - IV в. до н.э. В 1902 г. в Египте, в Абукире, на кладбище, подле мумии умершего грека, был найден в форме свитка фрагмент поэмы Тимофея Милетского «Персы» (приблизительно 450-360 г. до н.э.). Этот свиток и является древ¬нейшей из сохранившихся греческих книг. Внеш¬нее его оформление еще очень архаично и прими¬тивно. Окончательно элементы античного свитка сформировались в эллинистическую эпоху - к IV-III вв. до н.э.
Свиток из склеенных листов папируса (обычно не более двадцати) по-гречески назывался tomos (ср. наше «том»), а на латыни - scapus. Если текст не умещался в один том, то подклеивали еще несколь¬ко листов. Впрочем, античные свитки не достигали чрезмерной длины и редко превышали 10 метров. Свиток нормального размера в свернутом виде представлял собой цилиндр диаметром 5-6 см, так что держать его в руке было достаточно удобно. Высота свитка обычно составляла 20-30 см. Однако известен свиток высотой 37 см (экземпляр траге¬дии Еврипида). Бывали и миниатюрные издания - например, относящийся ко II в. до н.э. сборник эпи¬грамм на женский пол. Высота этого свитка всего 5 см. Римский государственный деятель и оратор Ци¬церон утверждал, что видел своими глазами текст всех двадцати четырех песен «Илиады», перепи¬санный на столь тонком пергамене, что весь свиток умещался в ореховой скорлупе.
Текст писали столбцами, высота которых зани¬мала от 2/3 до 5/6 высоты свитка.
Заголовок помещался не в начале, а в конце свит¬ка, чтобы предохранить от стирания при частом чтении (ведь в основном изнашивалось начало свитка). Конечно, читателю это было не очень удобно, а потому к свитку прикрепляли еще перга¬менную ленту с сокращенным заголовком (titulus) или же выписывали титул на оборотной стороне свитка.
Свитки из папируса - материала хрупкого и не¬прочного - хранились недолго, в редчайших слу¬чаях и при самом тщательном присмотре около двухсот лет. Влажность, черви, насекомые - все это быстро губило его. Чтобы продлить жизнь свитка, его смазывали кедровым маслом и держали в пергаменном футляре (paenula или membrana). Богатые библиофилы красили футляры пурпуром и употребляли специальные ящики (scrinium или capsa), в которые складывали по 5-15 свитков.
Со временем свитки все чаще стали делать из пергамена. Составлялись целые «кожаные» би¬блиотеки. Юридическую и литургическую литературу переписывали чаще всего именно на пергаме¬не, ибо он более, чем папирус, был пригоден для длительного хранения и активного использования.
Историческое значение пергамена заключается в том, что он создал условия для перехода к более удобному типу книги - кодексу, который и является предшественником современной книги; с употре¬блением пергамена начало развиваться и искусство графического оформления книги.
Впервые о манере сшивать пергаменные листы в тетради упоминает Марциал. Он не назы¬вает эти тетради кодексами: ведь codex - это caudex, доска. В тексте Марциала такие тетради наз¬ваны pugillares membranei - кожаные таблички для письма. На них Марциал и писал свои эпиграммы. Пергаменными тетрадями с текстами произведе¬ний классиков - Гомера, Вергилия, Цицерона, Тита Ливия и других - пользовались в школах. Ведь кни¬га, с которой школьник работает ежедневно, долж¬на быть прочной. Потребности школы ускорили распространение прочного и удобного пергамен¬ного кодекса. Были, разумеется, и другие причины. Чтобы отыскать в свитке нужное место или цитату, приходилось разматывать его цели¬ком. Кодекс был удобнее и к тому же позволял пол¬нее использовать писчий материал - обе стороны листа. На свитке любая дописка на оборотной сто¬роне опять же вынуждала перематывать весь сви¬ток заново.
В общем, преимущества кодекса были оче¬видны, и уже в III в. свитки начинают исчезать из библиотек знати, вытесняемые кодексами. Пример подавали императоры. В 235 г. император Максимин владел великолепно оформленным кодексом с текстом гомеровских поэм. Листы таких рос¬кошных изданий были окрашены в пурпур, а текст написан золотыми или серебряными буквами. Пер¬воначально формат кодекса был умеренным - при¬близительно как современные ин-кварто или даже ин-октаво, а в III-IV вв. появились гигантские фо¬лианты (лат. folium - лист).
Изготовляли кодекс так: пергамен нарезали оди¬наковыми прямоугольными листами, сгибали их пополам и сшивали в тетрадь по четыре листа (греческое слово tetradion означает четыре). Из та¬ких тетрадей и составляли кодексы. Для предохра¬нения их от внешних воздействий с обеих сторон прикрепляли доски, иногда - куски толстой кожи.
В размещении текста на листах кодекс во всем подражал свитку: заголовок, например, продолжа¬ли по традиции писать в конце книги, хотя это и утратило смысл. Даже в XV в. в первопечатных книгах - так называемых инкунабулах - заголовок помещали на последней странице - в колофоне.

Почему нет?                                                                                                                       Проблема писателей очевидна.                                                                                            Более того, есть ещё и собственно, иудейский пласт проблемы, Ему не дали-бы перекручивать свиток, т.к. хазан(диакон) уже всё подготовил, чтобы не было задержки общины, представте себе, Вы ,или кто другой ,выходит читать Апостол и начинает искать место чтения- не порядок-очевидно.                                                                                   Конечно Вы человек грамотный, уважаемый, но нарушать традицию вот так бесцеремонно, мне кажется Вас,или кого другого, на Вашем месте,народ осудил-бы ,ТУТ-ЖЕ.И потом, свиток Исайи, достаточно большой, одному, было-бы трудно перекрутить.

Отредактировано Блох Исаак Абрамович (2007-10-09 21:57:56)

Не понимаю, о чём Вы толкуйте?

Вы не можете избежать слово "книга", видимо он тоже(Автор текста). Но если-бы , Вы видели свиток, хоть однажды, я уверен, Вы никогда бы не сказали, что это книга. Я смею предположить, что автор Евангелия ни разу не был в синагоге. Значит он не еврей а грек. К стати, Вы игнорировали мой вопрос о национальности ев. Луки.

Отредактировано Блох Исаак Абрамович (2007-10-14 23:42:06)

Вы слишком многого от меня требуйте, я же не Феофилакт.

Плохо сказать,Вошёл "по обыкновению" своему, т.к. это обыкновение было не только Его, но и всех соблюдающих евреев. А вот встать читать по "обыкновению"- не возможно т.к. на чтение вызывает хазан и по обыкновению стараются менять чтецов, так , что никакого обыкновения читать всё время одному нет, это немного жребий, не предполагающий обыкновения.